Во времена, когда еще отцы нынешних отцов передавали последним традиции отдыха в дубках, родилась легенда. Она гласит, что каждый год в конце июня, в месте, именуемом в честь повести Гоголя из трех букв, стоит пустить в бурные воды Днепра большой желтый твистер – и на него клюнет Сом. Прагматичные современники уверяют, что клюет он не всегда, а, быть может, и не клюет вовсе, и вообще пора перестать верить в выдумки. Но не мечтать, на мой взгляд, скучно. И если не пытаться, легенда вряд ли станет былью. Поэтому каждый год в конце июня, с верой в сома и надеждой на желтый твистер, мы отправляемся в дальний путь.
Утро четверга было идеальным – мечты в голове, Никольский в динамиках, 23 за бортом. День рождения Домика. Люди, которых не видел больше семи месяцев. Шепот сосен и воды, навевающий что-то доброе и волнительное, как в детстве. Святое место, к сожалению, было занято, поэтому пришлось расположиться в соседних, не менее исторических дубках. И наконец-то начать смотреть многосерийный фильм про Реку, идеальный сценарий которого ты долгие месяцы прокручиваешь в голове, скучая по любимым местам.
Время потекло иным чередом, изысканно перемешивая ароматы трав и цветов, яркие солнечные пейзажи, мечтательные закаты и рассветы, полные надежд. Философские беседы у костра и за обеденным столом. Размышления о смысле жизни, когда лежа в тени после обеда, сопровождаешь взглядом плывущие в выси облака. Бред современности отступил. Четверг и пятница стали идеальными во всех отношениях. С субботы начала донимать жара и вечерние кровосиси. Вода прогрелась с 24 до 27 и начала убывать на глазах.
Ну а что рыба? Рыбе тоже, наверное, стало жарко. В четверг и пятницу судачок интересовался джигами, а дальше над выдачей поклевок пришлось основательно пахать. Да и то без особых результатов. Редкие клевы, мелкая рыба. Всплески на косах тоже стали тревожить рыбацкое воображение крайне редко. Лишь одному из коллег в трех поединках судак сломал, а сом дважды разогнул крючки. Значит он был!
На большой желтый твистер отозвался не сом, а лишь один батонистый судак. Правда, гоголевское место, воспетое в легендах, было долгое время занято, и ловить там никак не получалось. Эффективную ловлю в сумерки срывали все те же зверские кровосиси. Однажды утром прямо рядом с лодкой из кустов вылез здоровенный бобер, презрительно посмотрел на нас, как будто хотел сказать «Спиннингисты? Отдыхайте!» и уплыл по своим делам. Зато бегущую по воде пирогу иногда трогательно сопровождали какие-то яркие кулички.
Прощальные аккорды сыграло речное серебро, убить эту рыбу не поднялась рука. Жерех грациозно скрылся в мутной воде, а струны души, ушедшие в минор от жары и бесклевья, зазвучали новой надеждой. Будем жить!